|
Секция “Подходы к
философии” Концептуальное оружие постиндустриального
общества: кибернетический проект «Человек – Машина» Некрасов
С.Н. Уральская государственная
сельскохозяйственная академия |
|
|
Абстракт Философы Франкфуртской
школы, будучи гуманистами и борцами с грядущим тоталитаризмом, «вместе с
грязной водой выплеснули и ребенка»: выступая против манипуляции личностью,
они отвергли индустриальное общество и его трудовую этику. Одной из
фундаментальных ошибок Э. Фромма было представление о том, что эротическая
контркультура наркотиков является противоядием кибернетическому,
технотронному и некрофильному обществу Запада. В действительности сама
Франкфуртская школа имела прямое отношение к кибернетическому проекту Рассела,
Винера, Уэллса. Задачей проекта компьютерной группы явилось комбинирование
высокоскоростных компьютеров с Искусственным интеллектом с целью
перепрограммирования человеческой расы. При этом предполагалось, что машину
человеческого мозга заменит компьютер. В результате воссоздавался
люцеферовский образ человека. Все работы в области искусственного интеллекта
выполнялись в духе «научного язычества» Т. Лири. Первоначальные
секретные военные проекты привели к сдвигу в культурной парадигме Запада, что
в свою очередь обеспечило возникновение постиндустриального общества как
эпохи новых «темных веков». Это общество предлагает глобальное
психопрограммирование под общим управлением, без каких-либо
национально-культурных особенностей, что вызывает яростный, но реакционный
протест народов против глобализации. Европейцы в ужасе от будущего,
навязанного республиканским США их олигархией и предлагаемого в качестве
единого будущего мира. В этом мире человек утрачивает признаки пола, имя,
эмоции, семью, вместо этого он обретает умение жить среди электронных машин и
должен получать свою дозу удовольствия от общения с более умными, чем он,
машинами. Средством создания такого мира стало концептуальное оружие, которое
способно перевернуть мир: киберпроект «Человек-Машина». |
|
|
В
докладе Римского клуба В
годы первой мировой войны и впоследствии британские психологические военные
службы координировали проект разгрома американского флота в Перл-Харборе в
виде шоковой бомбовой терапии. Идея японского блицкрига была заимствована из
арсенала психологической войны. Еще в Книга
Липпмана была опубликована почти синхронно с работой Фрейда «Психология
масс». Тавистокский центр уже тогда сделал фундаментальный вывод:
использование террора делает человека подобным ребенку, у которого
рационально-критическая функция мышления отключена, а эмоциональный отклик на
различные ситуации весьма предсказуем и достаточно выгоден для манипулятора.
Поэтому, контроль за уровнями тревожности личности позволяет контролировать
большие социальные группы. При этом манипуляторы исходят из фрейдовского
представления о человеке как чувствующем звере, креативность которого может
быть сведена к невротическим и эротическим импульсам, наполняющим ум каждый
раз заново рисуемыми картинками. Липпман полагал, что люди просто мечтают
свести сложные проблемы к простейшим решениям
с тем, чтобы верить в то, во что как им кажется, верят окружающие.
Липпман настаивает на том, что добавление так называемых «человеческих
интересов», спорта или криминальных историй к более серьезным историям о
международных отношениях способно понизить внимание к серьезному материалу.
Такой способ следует применять в целях образования малограмотного населения и
понижения общего уровня культуры с тем, чтобы люди верили в том, во что как
им кажется, верят другие. Сам
Липпман происходил из кругов английского фабианского социалистического
движения, откуда он переместился в американский отдел Тавистокского
института. В этом отделе он резко выступал против духа и содержания
антиимпериалистической и антиолигархической политики президента Ф. Д.
Рузвельта. Липпман работал в команде со службами опросов общественного мнения
Ропера и Гэллапа, созданными на базе Тавистокских разработок и программ. До
сих пор опросы Ропера и Гэллапа функционируют в интересах олигархических
структур и медиа картеля. Опросы
наглядно демонстрируют, что жертвы манипуляции не могут догадываться о том,
что их окружение полностью контролируется манипуляторами, поскольку
предполагается плюрализм и даже изобилие источников информации, которая лишь
слегка различается в направленности с тем, чтобы замаскировать смысл и
значение внешнего жесткого контроля. Жертвам остается выбирать детали и
ответы на внешние стимулы, в конечном счете, им дозволяется решать, «в каком
часу и как использовать машинку для подстрижки газона». Масса воспринимается
как полностью неграмотная, слабоумная, абсолютно невротическая, насыщенная
фрустрированными индивидами, а потому напоминает детей или варваров, чья
жизнь является цепью развлечений и увеселений. Липпман тщательно изучил
процессы чтения газет студентами колледжей. Он констатировал, что хотя каждый
студент настаивал, что он все хорошо прочитал, на самом деле все студенты
мало, что помнят из прочитанного, помимо особенно запоминающихся
обстоятельств важнейших событий. Студенты запоминали одни и те же детали
новостей, несмотря на то, что они получали информацию из различных
источников, и чем более часто вспоминались новостные истории, тем менее
студенты были способны вспомнить что-либо о каждой конкретной новости. Все
респонденты были уверены в том, что прочитанное ими является правдивым
описанием событий.[1]
Общественное
мнение формируется от имени элиты и в целях элиты. Лондон находится в центре
этой элиты Западного полушария, - утверждает Липпман. В состав элиты входят
наиболее влиятельные люди мира, дипломатический корпус, высшие финансисты,
высшее руководство армии и флота, церковные иерархи, владельцы крупнейших
газет и их жены, семьи. Именно они способны создать «Великое Общество»
единого мира, в котором специальные «интеллектуальные бюро» будут по заказу
рисовать картинки в умах людей. Однако не кино, но радио является для
Липпмана важнейшим средством медиа технологий. Радио входит в каждый дом без
спроса и потребляется индивидуализировано.
В Философы
Франкфуртской школы, будучи гуманистами и борцами с грядущим тоталитаризмом,
«вместе с грязной водой выплеснули и ребенка»: выступая против манипуляции
личностью, они отвергли индустриальное общество. Одной из фундаментальных
ошибок Э. Фромма было представление о том, что эротическая контркультура
наркотиков является противоядием кибернетическому, технотронному и
некрофильному обществу Запада. В действительности сама Франкфуртская школа
имела прямое отношение к кибернетическому проекту Рассела, Винера,
Уэллса. Кибернетическая группа 60 гг.
финансируемая Фондом Д. Мачи была крышей, под которой спецслужбы проводили
исследования психоделиков и психотропных средств. Этот эксперимент не раз
выходил на улицы городов: Сан-Франциско, Гринвич Виллидж, Беркли и иные
университетские кампусы в рамках контркультуры. Сама кибернетическая группа вместе с
проектом «Человек-Машина» возникла в мае Розенблют
выступал от имени Винера и фон Неймана и предложил создать группу биологов,
медиков, инженеров, антропологов, психологов для проведения экспериментов в
области социального контроля. Все это исходило из предположения, что
человеческий мозг представляет собой простую машину для переработки
информации с входом и выходом, а значит, человеческое поведение может
программироваться на индивидуальном и социетальном уровнях. Вторая мировая
война отложила начало этого проекта, но уже в марте Изменение
логики налицо! Для Неймана и Винера задачей проекта компьютерной группы
явилось создание компьютеров и комбинирование высокоскоростных компьютеров с
Искусственным интеллектом с целью перепрограммирования человеческой расы. При
этом предполагалось, что машину человеческого мозга заменит компьютер. В
результате воссоздавался люцеферовский образ человека. Так, Д. Вайснер,
президент МТИ, полагал, что если проводимость нервного сигнала составляет В Abstract Section Name: Modern
Philosophy Russian: Русский язык Концептуальное оружие постиндустриального
общества: кибернетический проект «Человек –
Машина» Некрасов С.Н., Российская Федерация Nekrasov S.N., Russian Federation Философы
Франкфуртской школы, будучи гуманистами и борцами с грядущим тоталитаризмом,
«вместе с грязной водой выплеснули и ребенка»: выступая против манипуляции
личностью, они отвергли индустриальное общество и его трудовую этику. Одной
из фундаментальных ошибок Э. Фромма было представление о том, что эротическая
контркультура наркотиков является противоядием кибернетическому,
технотронному и некрофильному обществу Запада. В действительности сама
Франкфуртская школа имела прямое отношение к кибернетическому проекту
Рассела, Винера, Уэллса. Задачей проекта компьютерной группы явилось
комбинирование высокоскоростных компьютеров с Искусственным интеллектом с
целью перепрограммирования человеческой расы. При этом предполагалось, что
машину человеческого мозга заменит компьютер. В результате воссоздавался
люцеферовский образ человека. Все работы в области искусственного интеллекта
выполнялись в духе «научного язычества» Т. Лири. Первоначальные
секретные военные проекты привели к сдвигу в культурной парадигме Запада, что
в свою очередь обеспечило возникновение постиндустриального общества как
эпохи новых «темных веков». Это общество предлагает глобальное
психопрограммирование под общим управлением, без каких-либо
национально-культурных особенностей, что вызывает яростный, но реакционный
протест народов против глобализации. Европейцы в ужасе от будущего,
навязанного республиканским США их олигархией и предлагаемого в качестве
единого будущего мира. В этом мире человек утрачивает признаки пола, имя,
эмоции, семью, вместо этого он обретает умение жить среди электронных машин и
должен получать свою дозу удовольствия от общения с более умными, чем он,
машинами. Средством создания такого мира стало концептуальное оружие, которое
способно перевернуть мир: киберпроект «Человек-Машина». |
|
[1] M.
Emery, E. Emery, The press and